Как художественная ковка и Владивосток стали моей судьбой

Впервые я попробовал себя в кузнечном ремесле, устроившись в городе Уссурийске сборщиком металлоконструкций и учеником кузнеца в небольшую фирму. Кстати, зовут меня Роман Мазлоев, и сам я родом из Уссурийска — города, известного своими тиграми. Учиться было интересно, ведь сам кузнец был всего на два или три месяца опытнее меня. Так вышло что мастер, который работал там, собрался уходить. По этой причине ему дали ученика, чтобы тот за пару месяцев показал ему основы и ушел с миром. А потом пришел я, и сразу же стал перенимать богатый двухмесячный опыт. Справедливости ради надо сказать, что на производстве всё таки был опытный мастер, который следил за выполнением работ, в процессе которых он нам немного помогал. За рабочих в там особо не держались, условия труда в целом были отвратительными, коллектив сомнительный и тоже со своим разнообразнейшим опытом.

Не смотря на трудности и отсутствие корпоративной культуры работа мне очень нравилась, что и держало меня там. После учебы я успел попробовать себя в разных местах, но именно в кузнице я понял что я на своем месте. В этой грязи, жаре, со всеми тяжестями и массивным железом, я ощутил, что это не работа — это моя мечта. Тогда я еще не осознавал что именно меня привлекает в кузнечном ремесле, но кажется понемногу догадывался. Мои навыки росли, хоть и медленно. Гуляя по городу я уже стал обращать внимания на все металлоконструкции что попадались на глаза. Одно ограждение не давало мне покоя. Проходя в центре мимо него, я смотрел и думал — как хорошо сделано, видно что совсем другой уровень. Кто же автор? когда я искал работу в кузнице, я прошерстил все местные мастерские, но все они были далеки от этого ограждения. Проработал я так 6 месяцев.

В какой то момент я осознал, что на этой работе развития нет, как и перспектив. Как труженика меня никто не ценил, нормально учить никто меня не мог, а по зарплате задерживали и обманывали. В плане изготовления все стало рутиной: никаких испытаний, сложностей, их преодоления, а как следствие — никакого развития. Было грустно, работу я очень любил, но дальше так не могло продолжаться. Было решено менять место работы. В итоге сев вечером за компьютер я стал гуглить кузнечные мастерские в городе Владивосток, нашел около двадцати мастерских. У тринадцати из них была почта. Туда то я и разослал свое резюме. В нём я описал кто я и чего хочу, прикрепил фотографии своих работ. Уже на следующее утро мне позвонили и пригласили на собеседование. Так я и попал в мастерскую «Ильмень». Уровень работ в этой кузнице был существенно выше, чем то что я умел, но благо начальные навыки у меня были. Устраивался на работу я весной, а в сезон, лишние рабочие руки никогда не лишние. Во время собеседования мой будущий начальник уточнил что я из Уссурийска. потом поковырявшись в памяти он сказал — ага, мы туда иногда тоже что-то изготавливаем. Там на улице Некрасова кстати наше ограждение стоит, может видел? Собственно это и было то ограждение, мимо которого я ходил и засматривался.

Дальше всё завертелось быстрее. Мне провели экскурсию, познакомили с мастерами. Рассказали условия труда. Все что я видел и слышал ни в какое сравнение не шло с моей нынешней работой. Естественно не раздумывая я помчался в Уссурийск, собирать вещи и готовиться к переезду. И вот тут то я и узнал что такое настоящая кузнечная мастерская. Сперва меня приставили к мастеру помощником, чтобы я немного адаптировался и втянулся в работу. Через десять дней мне уже дали первый заказ на самостоятельную сборку, и пошло поехало. С ростом моих навыков мне давали все более сложные и ответственные работы, никогда мне не приходилось скучать. Я был исполнительным, трудолюбивым, надежным. В период моей работы в мастерской, она считалась одной из лучших в городе. Качество и сложность изделий всегда были на высоте, за этим строго следили. Опыт, который я приобрел был очень ценен. Проработал я в ней около 6 лет и за это время я собрал вполне достойное портфолио.

Однажды в мастерскую пришли мои друзья по реконструкции. Им нужно было небольшое помещение под литейку, как перевалочная база. Они в тот момент занимались литьем и проведением мастер-классов по лэмпворку. Ребята съехали со старого помещения и находились в поиске нового. В итоге, они договорились с моим начальником о временном убежище. Когда не было работы по литью, парни подрабатывали в кузне. Один из них — Дима, остался на постоянку. Миша занимался литьем уже в новом помещении. Парни звали меня в гости в новое помещение, и там мы периодически тусовались.

К слову, в кузнице был запрет на любые работы кроме заказов и с этим было очень строго. А я то как раз достиг того момента когда хотелось учиться, развиваться. Особенно, когда смотришь видео с ютуба, где мастера делают интересные штуки. Или когда насмотришься интересных картинок на пинтересте. В то время я и осознал что для меня ценно именно создание чего-то нового, настоящее искусство. Изделия из металла, можно сказать, вечные, и подход к их созданию должен быть соответствующим. В то время это для меня было самой большой ценностью. Так у меня и появился гараж с пацанами, где мы мастерили всякие штуки. Миша как раз говорил, что для плавки латуни им нужен горн, и он хочет сделать газовый. Я до этого работал только на угольном и масляном, а про газовые даже не слышал. И это в стране, где Газпром — национальное достояние! Миша показывал мне каолиновую вату, пропановый баллон, что-то говорил про инжекционную горелку. Для меня это было сложно и не понятно. Однако, пользоваться сваркой умел только я, и в итоге решил помочь. Мы купили пару фреоновых баллонов, сварили из них большой корпус. Миха собрал горелку на резьбе, из чугунных сантехнических переходников. все это делалось по выходным и “на коленке”. Причём, на наши скромные сбережения. Хорошо помню первый запуск этого горна, как мы радовались что все получилось. Жарил он будь здоров!

Кстати, мастерская у парней называлась «Индустриальная студия Горн». И вот первое что мы сделали это как раз был газовый горн. С него то всё и началось.